Себе на заметку, дабы помнить и не уподобляться

Удивительно жалко и беззубо выглядит человек, который пытается лечить уязвлённое самолюбие, возбуждая в себе ненависть к оппоненту. Чем сильнее его желание оскорбить, чем более визгливый и скандальный тон приобретают его выпады, тем больше он теряет лицо перед свидетелями дискуссии. Тот, кто усердствует в попытках плюнуть далеко и метко, в пылу рвения неизбежно заплюёт себя самого.
На фоне этого хочется ещё больше уважать людей, умеющих правильно отвечать таким противникам - в меру жёстко, в меру спокойно. Лично мне это пока недоступно. А стоило бы научиться.

@темы: Китайская грамота, Синсэн и около

---

Неуловимый Ямамото Кодзи

Хорошая новость: я добыла Hakuouki. Не то, которое аниме, а то, которое "Хроника белой сакуры", мини-сериал и ретеллинг старого фильма, с Ямамото Кодзи в главной роли. Собственно, ради него я и охотилась за этим сериалом.
Плохая новость: кино опять без перевода.

А Тоси совершенно не изменился за лето...

@темы: Волшебный фонарь, Китайская грамота, Заблудившись в трёх бамбуках

---

Внеконкурс у Синсэна!

@темы: Меч и сердце, Глициния - цветок живучий, От Бункю до Мэйдзи, Синсэн и около

---

Да, мы опять!

<a href="http://www.diary.ru/member/?3313887"><div align="center"><img src="http://i64.fastpic.ru/big/2015/0315/40/3d3602ae75e77cd213a4fd8380609b40.png"></div></a>

@темы: Заблудившись в трёх бамбуках, Лисьи пляски

---

Мелкая деталь

У Киёсато Акиры, жениха Томоэ, на одежде такой же мон, как у Хидзикаты - тройное томоэ:



Скорее всего, это просто отсылка к имени невесты, но совпадение удивило.

@темы: Волшебный фонарь, Меч и сердце, Синсэн и около

---

Уже почти прощание

И себе отдельно, на полюбоваться

А это прямо про меня:

@темы: Заблудившись в трёх бамбуках, Синсэн и около

---

@темы: Заблудившись в трёх бамбуках, Глициния - цветок живучий, От Бункю до Мэйдзи, Синсэн и около

---

@темы: Заблудившись в трёх бамбуках, Меч и сердце, От Бункю до Мэйдзи, Синсэн и около

---

@темы: Китайская грамота, Заблудившись в трёх бамбуках, От Бункю до Мэйдзи, Синсэн и около

---

@темы: Волшебный фонарь, От Бункю до Мэйдзи, Синсэн и около

---

Угроза смерти от фейспалма...

...возникает, когда открываешь исторический детектив про Японию эпохи Хэйан и видишь там "капитана Сайто", "полицейского констебля в красной накидке" и "буддийскую семинарию у ворот Расёмон".

@темы: Китайская грамота, Заблудившись в трёх бамбуках

---

@темы: От Бункю до Мэйдзи, Синсэн и около

---

Хадзимэ!

@темы: От Бункю до Мэйдзи, Синсэн и около

---

Почётное звание...

...самого пафосного, невнятного и бессмысленного убиения Хидзикаты присуждается финалу Shinsengumi Keppuroku 2011.
Ну какого осьминога, а?
Понятно, что пафоса в этом мини-сериале - до ушей и выше, но само по себе это не такая уж большая беда. Да, количество красивостей на единицу кадра зашкаливает - романтика плаща и кинжала меча и синего хаори, как она есть, с трагически-суровыми взглядами, сверкающими клинками и непременной метелью из лепестков сакуры. И в принципе штампованность этих художественных приёмов не мешала мне наслаждаться картинкой - как это было и с "Курама Тэнгу".
Но последняя сцена, о ками-сама... Не могу поверить, что Хидзиката не нашёл способа самоубиться лучше, чем поскакав верхом а-ля Чапай, с катаной наголо, на бруствер со вражескими стрелками.
Приложили бы вы, товарищи сценаристы, свою любовь к пафосным сценам... к другому месту.

@темы: Волшебный фонарь, От Бункю до Мэйдзи, Синсэн и около

---

Нормальные люди...

...поздравляют друг друга с Новым годом, и только бакуманьяки вроде меня - с днём рождения Сайто )))
Хотя чёрт его знает, на какой день по нынешнему летоисчислению приходится первый день года его рождения - но раз уж Хадзимэ, то Хадзимэ, и всё тут.

@темы: Глициния - цветок живучий, Синсэн и около

---

Два слова о Каору

В который раз убеждаюсь, что Вацуки веников не вяжет. В смысле - не лепит персонажей как попало и не рушит внутреннюю логику их развития.
Вот несколько дат из истории Мэйдзи. День убийства Окубо Тосимити - 14 мая 1878 года. Начало сацумского восстания - февраль 1877 года. Набор дополнительных отрядов из числа токийской полиции - май того же года.



Ещё раз: в мае 1878 года Кэнсин покидает Каору и уходит сражаться с Сисио. Ровно год назад, в мае 1877 года, отец Каору ушёл сражаться с Сайго. И не вернулся.
Что мы знаем про Камия-сэнсэя? Владелец додзё - то ли создатель, то ли наследник стиля Камия Кассин, "меча возрождающего", техники бескровного боя деревянным оружием. Учитель, с позором выгнавший ученика, который принёс в школу настоящий меч и ранил товарища. Человек, который питал стойкое отвращение к убийству, но пошёл воевать за правительство Мэйдзи, когда Сацума взбунтовалась и над страной нависла реальная угроза раскола. Не исключено (но это уже чистый хэдканон), что именно их отряд попал в окружение под Фукухара, и именно их вытаскивал из мясорубки некто Фудзита Горо, большой специалист по выживанию в самых паршивых ситуациях.
Но это так, лирическое отступление. А в сухом остатке имеется вот что: за год до прощания с Кэнсином Каору потеряла самого дорогого человека в её жизни. Не просто родителя - наставника, защитника и самого близкого друга в одном лице. Потеряла потому, что в их мирную жизнь внезапно вторглась сила под названием "долг перед страной". И перед лицом этой силы девушка оказалась совершенно беспомощна - ни удержать отца, ни отправиться на войну с ним она не могла. Камия-сэнсэй ушёл и в скором времени погиб.
Полгода спустя, когда Каору только-только оправляется от потери, она встречает странного бродягу, который помогает ей выпутаться из очень скверной истории и остаётся жить в её доме. Становится её защитником и другом, в каком-то смысле заполняет пустое место, оставшееся после смерти отца. Само собой, Каору держится за него обеими руками. Это пока ещё не любовь, не физическое влечение - ей просто нужен кто-то близкий, сильный и добрый, на кого можно опереться в этот тяжёлый период. (Не в материальном смысле - девочка умеет работать и способна прокормить не только себя, но и Кэнсина с Яхико, и даже Сано, вечно забегающего пообедать. Но вот стоять в одиночку против враждебного мира она ещё не привыкла.)
А следующей весной всё повторяется. Снова майский день, снова призрак войны на горизонте - и снова самый близкий человек уходит, повинуясь зову того же долга. И даже не просит её ждать, потому что сам не надеется вернуться.
Вацуки всё-таки не дурак. Не стал бы он изображать Каору в таком убитом состоянии, не будь у неё предпосылок для полноценной депрессии. И сценаристы "Киотского пожара" тоже не дураки - раз в первом фильме не стали освещать тот факт, что отец Каору погиб на войне Сэйнан, то в сиквеле такая тяжёлая реакция на уход Кэнсина выглядела бы не вполне естественной.
И я не удивляюсь, что Каору не сразу пришла в голову идея последовать за Кэнсином. Она ещё смотрит на ситуацию глазами той девочки, которая провожала отца на войну, чётко понимая, что ей этот путь заказан. Но, слава богу, рядом есть Мэгуми - взрослая, битая жизнью женщина, которая тоже потеряла отца и братьев на войне. Только для неё это было десять лет назад, и то, что для Каору - свежая рана, для Мэгуми - старый шрам и горький опыт. Она хлебнула достаточно лиха и умеет не падать с ног, когда судьба отвешивает новый удар. И именно она смогла донести до Каору самую правильную мысль: хочешь бороться за того, кто тебе дорог, - борись.

@темы: Заблудившись в трёх бамбуках, Меч и сердце

---

И ещё раз про "Бродягу"

На самом деле, то, что хочется обдумывать и систематизировать впечатления от фильма - уже кое о чём говорит.

Что понравилось: (СПОЙЛЕРЫ)

Что понравилось:

- много небольших и вроде бы проходных, но глубоко символичных моментов. Отправляясь на встречу с Окубо роковым утром 14 мая, Кэнсин оставляет Яхико корзину свежевыстиранного белья с просьбой развесить всё на просушку. Больше он домой не возвращается. Пока Сано бесится, узнав про его уход, Мэгуми с Каору вешают бельё, и Каору при этом каменно спокойна. Лишь когда Сано упрекает её в бесчувствии, она уходит через веранду на другую сторону двора - а там сушится на палке красное косодэ, которое она подарила Кэнсину, когда он пришёл в её дом, в её жизнь.
Цветовая символика - вообще отдельная тема. В первом фильме, поселившись в Камия-додзё, Кэнсин меняет серую одежду бродяги на красный, вернее, пунцовый "акэ" - цвет тепла, жизни и счастья. В бытность Баттосаем он носил тёмно-синее косодэ. Во втором фильме, покидая додзё, он опять одевается в синее, выходя "на тропу войны". Синюю форму также носит Сайто, в разных оттенках синего щеголяют Содзиро, Усуи и бойцы киотского Онивабана - все, кто умеет и может убивать. На бой за Киото Кэнсин выходит в нейтральном серо-голубом кимоно, в нём же попадает к Хико и проходит все стадии душевного раздрая и депрессии (на фоне предполагаемой смерти Каору). В тусклой одежде, в сумеречном освещении, вывалянный в грязи, он демонстрирует полную готовность к смерти, а наставник палкой и добрым педагогическим словом выбивает из него этот похоронный настрой. По сравнению с предыдущими эпизодами сцена их последнего боя прямо-таки слепит обилием цветов: яркое солнце, сочно-зелёная бамбуковая роща и красная рубаха Хико - зримое воплощение энергии и жажды жизни, которую он пытается пробудить в своём глупом ученике.

- ещё один маленький, но очень вкусный момент: получив новый сакабато работы Араи Сякку, Кэнсин пересаживает его на старую рукоять. При этом все манипуляции с клинком и рукоятью он производит так же спокойно, быстро и профессионально, как Джеймс Бонд разбирает и собирает свою "беретту". Редко в каком дзидай-гэки можно увидеть подобное - обычно показывают только тибури и протирку лезвия бумагой.

- усилен эпизод, когда Кэнсин решает отправиться в Киото и бросить вызов Сисио. В манге и аниме это решение выкристаллизовалось как-то постепенно, пока он сокрушался о смерти Окубо и размышлял над судьбами Японии. В фильме хитрый Кавадзи подталкивает Кэнсина к нужному выбору путём дополнительного эмоционального давления, показывая ему тела убитых Сисио полицейских и оплакивающих их родственников. Манипуляция срабатывает безотказно - при виде рыдающих жён и детей у Кэнсина мгновенно включается знакомый флешбек с Томоэ над телом Киёсато, и дальше всё становится ясно.

- эпизод в деревне Сингэцу начинается строго по канону (не считая отсутствующего Сайто): Кэнсин встречает Эйдзи и его умирающего брата, разбирается с бандитами Сисио и снимает с виселицы тела родителей Эйдзи, несмотря на протесты их односельчан. Но вот потом, вернувшись из усадьбы после первого боя с Содзиро, он застаёт в деревне совсем другую картину: те самые люди, которые склонились под властью Сисио и час назад боялись даже помыслить о сопротивлении, теперь осмелели. В аниме они только связали побитых бандитов; здесь они избивают их и собираются линчевать. Маятник качнулся - от животного страха к животной же агрессии; те, кого Кэнсин спас от угнетения, рады примерить на себя роль угнетателей и подстрекают Эйдзи отомстить за семью, собственными руками покарать убийц. Конечно, Химура остановит его руку с ножом, удержит ребёнка от превращения в палача, но момент сам по себе очень показательный. Отношения "хищник - скот", которые Сисио планироваал насадить по всей Японии, страшны ещё и тем, что приучают мыслить только в этой плоскости. Тот, кого в этой иерархии низвели до уровня скота, не будет думать о том, как стать человеком. Он будет думать и мечтать о том, как стать хищником. Круг замыкается.

- пролог к третьему фильму, где нам показывают маленького Синту - до того, как он обретёт новое имя и ученичество - сделан очень просто, но до жути выразительно. Ребёнок копает могилы, царапая землю чьим-то мечом. "Почему ты не пошёл в деревню? - спрашивает Хико. - Это тот человек, которого я убил? А где работорговцы, что хотели тебя продать? Ты сам вырыл все эти могилы?" Он спрашивает, а мальчик молчит и копает. И оттаскивает трупы к готовым ямам. И только на последний вопрос - "зачем ты хоронишь их?" - отвечает: "Теперь уже всё равно, кем они были. Это просто мёртвые тела". В аниме (и в сериале, и в ОВА) в этой сцене не было так отчётливо показано состояние полного оцепенения души, почти прострации, в котором пребывает чудом выживший Синта. А здесь чувствуется, как сильно его надломило - но не сломало - это переживание. И потом ещё Хико скажет очень важную вещь, определяя душевное состояние Кэнсина: "Ты всю жизнь только и делаешь, что копаешь могилы".

- красивые и к месту вставленные отсылки к 1-й ОВА - про сакэ и четыре времени года, про вкус крови, который не давал покоя Баттосаю. И в конце, когда приговорённому Кэнсину зачитывают список жертв, последними в нём идут Сигэкура Дзюбэй и его телохранитель Киёсато, жених Томоэ.

- продуманные детали, которые не то чтобы направляют сюжет, но придают ему естественность, достоверность в мелочах. Понятно, что в остросюжетном кино не обойтись без счастливых случайностей и совпадений, но сценарий прилагает максимум усилий, чтобы эти случайности не торчали из кустов слишком уж нарочитыми роялями.
...Сисио канонично сжигают заживо - но не одного, а в куче других тел, и сразу после боя начинается метель, погасившая огонь. В таких условиях его спасение выглядит куда более правдоподобным, чем в каноне.
...Возвращаясь от Араи несолоно хлебавши, Кэнсин натыкается на торговца бумажными вертушками и улыбается, вспомнив Иори. Покупает вертушку в подарок малышу - и возвращается обратно как раз вовремя, чтобы узнать о похищении.
...В ночь поджога полицейские расходятся на посты, начальники отрядов едут верхом. Лошади мелькают в кадре - и у зрителя не возникает вопросов, откуда Кэнсину так удачно подвернулся бесхозный конь для погони за Содзиро.
...Чуть не утонувшего Кэнсина подбирает наставник Хико. Но Хико живёт в горах, как же он очутился на берегу моря? Да всё просто - за дровами он пришёл, за плавником, который выбрасывают волны.
Остаётся только недоумевать, как при таком внимании к мелочам, при таком умении работать с деталями сценаристы умудрились запороть линию Аоси.

- когда Кэнсин, окружённый полицейскими, сложил оружие и сдался, хотелось крикнуть ему: ну что ты делаешь, дурак, ты же обещал учителю, что не потратишь свою жизнь зря! Эти олухи даже Мэгуми не угрожали - и как-то не было сомнений, что Кэнсин легко мог их раскидать, забрать девушку и уйти. Неужели он так верил Ито, что без раздумий положился на добрую волю правительства? А потом всё встало на свои места. Ни черта он им не верил и даже не обиделся, когда Ито признал, что собирается пожертвовать им. Кэнсин спокойно пошёл к ним в руки, поскольку знал, что они согласятся принять его план. Просто это действительно был единственный шанс - и для него, и для правительства.

- план захвата "Рэнгоку" - вполне себе разумный, работающий план, в отличие от театрально-красивого, но бессмысленного турнира, которым Сисио развлекался в манге. Броненосец надо потопить - и на берегу устанавливают скрытую батарею. Но на "Рэнгоку" тоже есть орудия, которые могут эту батарею разнести с полпинка - значит, надо как-то нейтрализовать команду, чтобы к орудиям никто не встал. Значит, нужен десант. Отряд приходит на берег под видом конвоя, сопровождающего осуждённого к месту казни, грузится в лодку и доставляет оружие массового поражения под названием "Химура Кэнсин" прямо по адресу. Сисио купился как миленький.

- ещё одна сцена, полная ностальгии: Сайто, прибыв в Киото, устраивает тайное оперативное совещание с местной полицией, замаскированное под вечеринку с гейшами. Господа офицеры пьют, девочки танцуют, инспектор Фудзита сидит в каком-то халате поверх мундира. В разгар гулянки входит Кэнсин, которого они, собственно, и ждали. Гейши мгновенно исчезают, бутылки отставляют в сторону, на столе разворачивают карту города, и дух Синсэнгуми незримо веет над собравшимися.

Что не понравилось: (СПОЙЛЕРЫ)

Что не понравилось:

- мотивация Аоси - самые большие ожидания и самый заметный провал. И начало-то было многообещающее: Синомори Аоси - настоящий командир, человек долга, который отказался служить новой власти и пришёл спасти своих подчинённых или умереть с ними... И трагедию ему устроили похлеще, чем в манге - расстреляны не четверо друзей, а весь отряд, и предал их не презренный торгаш Канрю, а законный господин, которому они служили верой и правдой с момента основания Онивабан-сю. Если бы Аоси после этого решил посвятить жизнь мести за погибших, или присоединился к Сисио, желая погрузить страну в хаос, или просто сошёл с ума и стал резать всех направо и налево - это было бы объяснимо. Но его фиксация на желании убить Баттосая выглядит совершенно надуманной. Разве что он ещё до сдачи замка спал и видел, как бы сразиться с лучшим бойцом Са-Тё... но тогда надо было показать, хоть краешком обозначить, как был важен для Аоси этот поединок. Иначе смысл этой одержимой погони пропадает вообще.

- как следствие, повисает вся линия Аоси с Кэнсином. Момент просветления и осознания выпал совершенно. Осталось непонятным, как он в таком состоянии добрался из Киото в Ураги и вообще на корабль - вплавь, что ли?

- ощутимая нехватка пауз в переломных моментах, особенно в боевых сценах. В аниме это была одна из главных фишек: бой как средство постижения истины, путь меча как путь в глубину собственного "я". Все основные поединки Кэнсина - с Хико, Аоси, Содзиро и Сисио - всегда завершались неким озарением, внутренней переменой в его душе или в душе его противника. И вот эти четыре поединка, которые должны были стать ключевыми точками в "Конце легенды", - недоработаны. По боевой хореографии - пятёрка с плюсом, по драматургии... чего-то не хватило. Формально всё сыграно и сказано, но нет глубины, некогда ощутить этот внутренний перелом.
Из финального поединка вдобавок выбросили очень важный эпизод. В манге Кэнсин перед последней атакой Сисио, истекая кровью и не имея сил подняться, думает о том, что можно уже, в общем-то, и не мучиться. Его миссия выполнена, Сисио хоть и не убит, но надолго выведен из строя и больше не представляет угрозы для страны. (В фильме оно вообще легло бы точно в строку: Кэнсин с десантом вывели из строя команду "Рэнгоку", выиграли время для спрятанной на берегу батареи, броненосец обстрелян и уже тонет, Токио в безопасности - можно спокойно помирать с чувством выполненного долга). В манге это была опорная точка для дальнейшего пути Кэнсина: в критическую минуту он находит в себе силы встать и выжить не ради блага страны, не ради защиты абстрактных "людей вообще", "хитобито" - но ради одного любимого человека, Каору. Его воля к жизни опирается на неё, на желание уберечь её от горя.
В фильме этот сильнейший момент отсутствует. Кэнсин держится на ногах до самого конца и выживает не потому, что помнит о Каору, а потому что он по жизни крут, живуч и непобедим.

- сцена, когда Кэнсин узнаёт о том, что Каору жива. На мой взгляд, тут Сато просто недоиграл.

- скомканный рассказ Андзи о Дзюппонгатане и особенно о Сэта Содзиро. А как здорово можно было сделать, если бы в начале второго фильма (вместо эффектной, но не особо нужной для сюжета сцены на шахте) поставили историю знакомства Содзиро и Сисио! И образ раскрыли бы как следует, и получили бы красивую композиционную связку с прологом третьего фильма - про знакомство Кэнсина и Хико. Ведь Содзиро в каноне "зеркалит" Кэнсина: трудное детство, раннее сиротство, учитель, ставший ученику приёмным отцом и отшлифовавший врождённый дар к фехтованию до истинного мастерства... Жаль, просто очень жаль, что сценаристы не воспользовались возможностью раскрыть эту сторону персонажа.

- Усуи - его слишком мало, и показан он невнятно; можно было обойтись без него совсем. Катамари, Ивамбо и прочие - в качестве статистов смотрятся по-дурацки, в качестве полноценных участников действия нигде не развёрнуты.

- Сайто всё ещё верит в честь самурая, точнее, в применимость этих слов к политическим делам. Сайто, ну ты же не какой-нибудь наивный Химура, а? Ты ведь не единожды видел, как это делается: сначала человека уговаривают сделать грязную работу, а потом топят за то, что он сделал. Разве твоему командиру не отказали в помиловании те же люди, ради которых он истреблял мятежников? Бакуфу было удобно использовать Кондо Исами, а потом выдать его на смерть для умиротворения Тоса и Тёсю. Правительству Мэйдзи выгодно было использовать Баттосая, а потом пожертвовать им, покупая себе отсрочку у Сисио. Ты это всё уже проходил - чего ж ты так удивляешься, словно впервые понял, что честь и политика несовместимы по определению?

- мелкие нестыковки вроде хронически непотопляемых мечей. Сано спустил свой дзанбато в канал вместе с несколькими поджигателями, однако в третьем фильме меч снова при нём. Кэнсин выгребает из волн с сакабато наперевес. Каору не выловил, зато меч сохранил - молодец, вот так вот... А рыбак, опознавший его издалека, почему-то разглядел шрам, но не заикнулся про рыжие волосы.
Красное косодэ очень идёт Кэнсину, тут Мэгуми права; и символически правильно, что он снова надевает его, вернувшись в Токио (о символике цвета см. выше)... но реалист во мне вопит: ёлки-палки, Химура же в розыске, за ним охотится вся столичная полиция - какого черта он напялил одежду, в которой его можно опознать за километр?

И напоследок остаётся сказать одно. Несмотря на все недочёты и придирки, это хорошее кино. И если его создателям придёт счастливая идея экранизировать арку "Возмедзие" в том же духе и с тем же актёрским составом - это будет очень, очень здорово.

Овари да.

@темы: Волшебный фонарь, Меч и сердце

---

Бродяга Кэнсин - спойлеры и мысли на тему

Начну с приятного. Что понравилось:
- все главные герои, новые и старые, хорошо вписались в свои образы. Женские персонажи где-то получились даже интереснее, чем в оригинале. Каору и Мисао не выглядят беспомощными довесками к супер-бойцам Кэнсину и Аоси. Каору идёт в Киото не просто для того, чтобы увидеть Кэнсина, а для того, чтобы удержать его от возвращения на путь хитокири. Потому что знает: ей, именно ей это под силу. Мисао, немного легкомысленная в начале фильма, взрослеет на глазах. Нет мелкой девчонки-выдры - есть женщина, которая сначала решается поднять оружие на того, кого любила когда-то, а потом находит в себе силы простить его и принять.
- Кэнсин всё так же хорош и каноничен. Уровень боевой крутизны зашкаливает, а уж то, что он вытворяет в схватке с Аоси, не поддаётся описанию. Можно разве что упрекнуть его в некоторых самоповторах - много похожих выражений, жестов, интонаций. Местами он как-то слишком спокоен, даже замкнут, но это скорее свойство образа, чем недостаток выразительности. И всё время чувствуется, сколько у него за спиной прожитых лет, крови и смертей, насколько он старше своего внешнего облика; особенно явно это выступает на поверхность в разговоре с учителем.
Хорошо, что для него сохранили главную идейную линию Киотской арки - осознание ценности жизни и воли к жизни как главного источника внутренней силы. И избавление Кэнсина от прошлого, от внутреннего хитокири.

спойлер

Вся линия с его арестом и подготовкой казни служит как бы продолжением этой идеи: Баттосая надо было похоронить, хотя бы и ритуально. Кэнсин должен был пережить свою вину до конца, вынести позор общего осуждения, услышать крики "Убийца!" за спиной, вспомнить имена и лица своих жертв. Такова цена - Баттосай не мог уйти иначе, чем ушли Окада и Каваками. А Кэнсину пришлось заглянуть в свою могилу, чтобы перестать носить в себе могилы всех, кого он хоронил.
- Саноскэ великолепен. Несмотря на то, что у него отняли большую часть самого интересного материала, каждый его выход - это просто фейерверк. Не особо напрягаясь, он тащит на себе всю юмористическую часть, но при этом не комикует и не превращается в клоуна. Дзанбато всё ещё при нём, и "для кого-то жареным запахнет". Совершенно охренительная сцена в конце "Киотского пожара":

спойлер

ночная драка, Кэнсин сражается с двойниками Сисио, кладёт их одного за другим, и тут Сано с воплем "Эй, мелкий, поберегись!" обрушивает на оставшихся стенку какого-то сарая. Враги в отключке, Кэнсин в полном офигении: "Сано? Ты что здесь делаешь?" Тот подходит, хватает сбежавшего друга за шиворот и отвешивает ему хук в челюсть. "А ты как думаешь? Помогать тебе пришёл!"
Кстати, по моему субъективному ощущению, именно Сано оказался наиболее полезен

спойлер

в общей драке против Сисио. Досталось ему преизрядно, но цепляясь за врага и сковывая его движения, он помог остальным больше, чем если бы попёр на Сисио с мечом.
- Сайто тоже не дали много времени, но он использовал его на все сто. На протяжении большей части третьего фильма он, как глубоководная рыбина, плавает где-то в тени, слегка отсвечивая папироской и поблёскивая катаной, а потом р-раз! - и выныривает там, где его не ждали.

спойлер

Жаль, что создатели фильма отказались от идеи обыграть его "бессмертие", как это было в манге. Но финал всё равно получился символичный: когда чуть живые победители разбредаются по домам, опираясь на плечи друзей и подруг, Сайто - такой же измочаленный, в крови и копоти, остаётся на берегу один. И сам, без поддержки, уходит в город, как и подобает последнему волку Мибу.

Продолжение следует

@темы: Волшебный фонарь, Меч и сердце

---

Каллиграфия на J-фесте

 Hono cho, они пишут на гладкой стороне бумаги! Когда сэнсэй заметил, что мы кладём бумагу как попало, он показал и перевернул листы гладкой стороной вверх.
Сам он писал на большом листе на полу, а потом ходил и записывал каждому какой-нибудь кандзи. Мне досталась "любовь", а под конец я ещё попросила "дракона" в старом начертании.

@темы: Китайская грамота, Заблудившись в трёх бамбуках

---

Бродяга Кэнсин - Конец легенды

Фансервис - зло.
Нет, в целом получилось неплохо. Сюжет увязан более-менее ровно, явно провисших мест немного - но! Не покидает ощущение, что всех этих провисов и натяжек можно было бы избежать, если бы создатели фильма не пытались любой ценой угодить фанатам манги, впихивая в фильм даже то, что торчит из сюжета всеми углами и впустую съедает экранное время. Ей-ками, лучше бы они вычеркнули Дзюппонгатану совсем и отдали этот хронометраж на одного Содзиро. Или на Аоси - вот кому ощутимо не хватило времени на полноценную развёртку образа.
Первый фильм получился сбалансированным именно за счёт существенной переработки первоисточника. Сиквелы тоже не следуют манге дословно, но чувствуется, что сценаристы старались сохранить максимум знакомых и любимых моментов, и это кое-где оказалось лишним. Особенно это заметно в третьем фильме, где существенно больше таких торчащих из манги хвостов.
За исключением этого - вполне себе хорошо. Мисао - просто моё почтение, здесь она на порядок лучше, чем в манге и аниме. (Пресловутое "Аошысама!" выскочило у неё всего один раз, да и то - обстоятельства извиняют.) Из Фукуямы, вопреки всем опасениям, вышел очень приличный Хико. Без модельной внешности, без пафосно-белоснежного плаща, но убедительный и местами даже величественный, несмотря на то, что ходит в мятых штанах (Рёма в нём неистребим) и дерётся корявой палкой. Кэнсин наконец-то сдвинулся с места и начал меняться. Да, мне хватило бы и самого Такэру, чисто полюбоваться, но всё же приятно видеть, что персонаж развивается. Сано по-прежнему тащит на себе весь юмор, удачно разбавляя собой атмосферу гробовой серьёзности. Сайто выходит на сцену редко, но метко и до конца верен образу волка-одиночки.
Всё остальное, подробности и спойлеры - завтра.
P.S. Такасуги Аоси всё-таки плюётся кровью. Ну, хоть сямисэн ему не всучили, и на том спасибо))

@темы: Волшебный фонарь, Меч и сердце